Дорогие друзья, нам всем было очень интересно послушать про Луну и
про все прочее, и я от имени всех собравшихся приношу сердечную
благодарность знаменитому Знайке за его интересное и содержательное
выступление. Однако... -- сказал Звездочкин и со строгим видом поднял кверху
указательный палец.
-- Долой! -- закричал кто-то из коротышек.
-- Однако... -- повторил, повышая голос, профессор Звездочкин. --
Однако мы собрались здесь вовсе не для того, чтоб про Луну слушать, а для
того, чтоб обсудить Знайкину книжку, а поскольку книжку не обсудили, то,
значит, не выполнили того, что было намечено, а раз не выполнили того, что
было намечено, то надо будет все-таки выполнить, а раз надо будет все-таки
выполнить, то придется все-таки выполнить и подвергнуть рассмотрению...
Никто так и не узнал, что хотел подвергнуть рассмотрению Звездочкин.
Шум поднялся такой, что ничего уже нельзя было понять. Отовсюду слышалось
только одно слово:
-- Долой! Двое коротышек снова бросились на трибуну, один схватил
Звездочкина за шиворот, другой за ноги, и поволокли его прямо на улицу. Там
его посадили в скверике на траву и сказали:
-- Вот когда полетишь на Луну, будешь выступать на трибуне, а сейчас
пока посиди здесь на травке. От такого бесцеремонного обращения Звездочкин
ошалел настолько, что не мог произнести ни слова. Потом он понемногу пришел
в себя и закричал:
-- Это безобразие! Я буду жаловаться! Я напишу в газету! Вы еще узнаете
профессора Звездочкина! Он долго так кричал, размахивая кулаками, но,
увидев, что все коротышки разошлись по домам, сказал:
-- На этом заседание объявляю закрытым. После чего встал и тоже пошел
домой(с)
